К Семену в группу технической поддержки прислали девчонку. «Она ненадолго к нам. Стажироваться. У нее дядя – NN. Знаешь ведь? Сильно ее не загружай работой, но и лентяйничать не давай». Получив такое напутствие от руководства, Семен не огорчился, но и не обрадовался. «Еще одну «метелку» пришлют. Сколько их здесь уже стажировалось. Папины и мамины дочки, дядины и тетины племянницы, ё…».
Девочка оказалась красивой. Длинные ноги, но не худые, небольшая грудь, топик,  мини-юбка, большие глаза. Губы, правда, слишком пухлые и рот великоват, так что на ум сразу пришли неприличные мысли по поводу его возможного использования.

Но мысли тут же ушли, так как Семен их прогнал. Как оказалось, ненадолго. Красавицей девушку назвать было нельзя, но очень обаятельной и привлекательной – можно. Прямо, как в фильме, «Самая обаятельная и привлекательная». К тому же она на лету схватывала рекомендации и советы Семена. Например, нельзя сразу бросаться выполнять просьбу юзера. Надо сделать паузу. Принцип ПВО велик и всеобъемлющ (Погоди Выполнять – Отменят). Семена этот принцип не раз выручал, и много раз он ловил себя на том, что когда нарушаешь принцип, зря потом ноги обиваешь. Приходишь, а тебе: «Все в порядке. Я Вам уже звонила, да вас на месте не было». Девочка толковая, а может, Семен такой хороший учитель. К вечеру Семен уже почти страдал манией величия: «Вот я какой, наставник молодежи. У меня даже девчонка толк в деле стала понимать с первого дня». На следующий день директор попросил наладить у него в кабинете аппаратуру, а сам уехал на два дня в командировку.
Лиля (так звали девушку) пришла в еще более короткой юбке (если это было возможно!). Семен взял ключ у секретаря, открыл кабинет директора, и они зашли в комнату, хотя ее можно было назвать и залом. Во время работы понадобилось лезть под стол, чтобы отключать и подключать необходимые кабели. Семен по привычке сам хотел выполнить эту работу, но под стол полезла Лиля. Не успел дядька-наставник обрадоваться, что у него такая ловкая помощница, как пришла ему пора опешить. Когда девушка на коленях полезла под стол (рачком!), ее мини-юбка задралась. Лиля делала вид, что не замечает этого. Ее нежный (даже по внешнему виду!) зад оголился. Даже, если бы Семен увидел трусики под задравшейся юбчонкой, это бы его смутило, ведь поза девушки была соблазнительной. Большой рот с полными губами, который вчера смутил наставника молодых, был ничем по сравнению с открывшимся «натюрмортом», достойным, чтобы его запечатлели определенного толка кинематографисты. И бедра, и «булочки» и вся промежность девушки были покрыты ровным загаром. Половые губы, конечно, превосходили размером губы ее сладкого ротика. Никаких штанишек на шалунье не было. А она, не обращая внимания на то, что увидел ее наставник (не могла же она не понимать, что он это увидел!), спрашивала его, что откуда отключать, что куда включать. Причем говорила, похоже, нарочно: «А этот шнур вынуть? А этот куда вставить»?  Иногда Лиля просила потянуть сверху кабель, чтобы понять, что и откуда. Тогда следовала просьба: «Потяни за конец». Семен не смог сдержаться. «Вынуть! Вставить! Конец»! Он положил ладонь на ягодицы девушки, погладил, она замерла. Кожа ягодиц была нежной не только по внешнему виду, но и наощупь.
-     Нудистка?
?    Да.
?    Загар завидный.
Семен наклонился, чмокнул по очереди обе половинки (до того захотелось!), погладил ягодицы Лили, поводил пальцем по промежности от одного отверстия к другому, обратно. Ввел палец меж ее половых губ и подвигал возвратно – поступательно. Девушка непроизвольно подвигала попкой, то надеваясь на палец, то снимаясь с него, но ахнула:
- Войти могут. Дверь же не закрыта.
- Сейчас. Если уж палец разрешила ввести, дай немного подвигать. Еще минуточку.
И он подвигал еще чуть-чуть, затем придвинул к столу стул, сел на него и принялся поглаживать ладонью женскую попку, легонько сжимать полушария и совсем уж легко пошлепывать по ним. И только потом выпустил девушку из-под стола и поцеловал в губы, прижав ее к себе и ощутив, что лифчика тоже нет. Средний палец правой руки мужчины погрузился в лоно подружки. Жест «фак» получился по-настоящему.
- Девушка, а позвольте с Вами познакомиться. Что Вы делаете сегодня вечером?      
- Сегодня вечером я делаю все.
- Я приглашаю Вас на прогулку. Можно в этой же униформе, без трусиков. Лифчик тоже можете не надевать.
- Не надо. В смысле, на прогулку не надо. У меня дедушка уехал, и попросил цветы в квартире поливать. Сегодня у меня по графику полив цветов. Цветы польем вместе, а потом заночуем там же. Так что к вечеру на мне не только трусиков, но и маечки не будет. И на тебе тоже не должно быть ничего.
- Дедушка… Прямо, как у Красной Шапочки. Хотя там была Бабушка. Девушка, я Серый Волк и готов с Вами поливать цветы хоть до утра.
- До утра не нужно. До утра мы совсем другими делами будем заниматься. Палец вынь, а то я потеку сильно. Хотя все равно давай свой носовой платок, промокнуть «чебурашку» нужно. Платок есть, я надеюсь?
Платок был. Лиля раздвинула бедра и тщательно промокнула свою загорелую … Закончив работу в кабинете директора, наши герои до конца дня сделали еще много добрых дел. Во время коротких передышек в работе Лиля позволяла себя только целовать, хотя Семен сильно «завелся» от того, что она ему уже показала сегодня, и все норовил залезть под юбку своей подопечной. К дому деда Лили ехали на «Шкоде Октавиа». Оказалось, это папа подарил ей на прошлый день рождения. Себе новую машину купил, а дочке, с барского плеча, так сказать. Жмот, мог бы и на что-нибудь более престижное разориться. Лиля остановилась, не доезжая дома, показала издали башню, где жил дед, сказала номер подъезда, номер этажа и квартиры. Номер домофона, конечно, тоже.
- Ты не обижайся, что я тебя здесь высажу. Возле подъезда на лавочке любопытные и догадливые старушки. Если нас вдвоем увидят, деду «настучат».
- Какие обиды? Ты поступаешь разумно. А магазин здесь рядом есть? Продукты, вина, фрукты?
- Есть. Вон он. Но ты много не набирай. Мы же не есть приехали.
- А что мы приехали тут делать?
- Цветы поливать.
- Ах, цветы. Ну, тогда конечно. Но голодным тоже нельзя быть. Не хватит сил шланг для полива держать.
- За твой шланг я отвечаю. Он будет работать бесперебойно. Ты коньячку купи дагестанского. Здесь неплохой, я для деда неоднократно брала. Только много пить не дам, учти. Надо не только цветы поливать, но и главную «грядку» возделывать.
- Лады. Буду возделывать.   
Семен пошел в магазин, размышляя по дороге. Лиля девчонка молодая, но не только толковая в работе, но и, похоже, опытная в любовных делах. Когда только успела всю науку любви постичь? Семен купил коньяк, фрукты, конфеты (джентльменский набор). У магазина продавали цветы. Он взял розы. Хотел белые, но потом решил, что Лиля давно уже, видимо, не девственница, так что красные будут в самый раз. Бабки на скамейке, естественно, с любопытством проводили ладную фигуру мужчины с двумя пакетами и цветами. Но вопросов не задавали. Дом многоквартирный, сразу не определишь, кто к кому идет и зачем.
Лиля уже переоделась и была в халатике.
- О! Розочки! Как приятно. А в этой вазе будет сегодня еще один, главный цветок?
Она распахнула халат и выпятила вперед нижнюю часть тела со стрижкой в виде змейки. Семен утвердительно кивнул головой.
- Где ванная? Жарко!
- Вон там, дальше по коридору. Иди, вымойся, а я пока закусочку нарежу. Потом я душ приму. Ты после душа чистый дедовский халат накинь. Он у меня пижон, любит красиво одеваться даже дома. А впрочем, жарко, можешь голяком ходить. Я нудистка со стажем, мне голенькие мужики не в диковинку. Если только стесняешься, пока походи в халате, освойся.
«Ты, видимо, не только нудистка опытная. Тебе мужские «перцы», конечно, не в диковинку, верно сказала. Семену хотелось ее тут же завалить, взять хоть в коридоре. Но он сдержался и пошел в ванную. Посвежевший, он вышел из ванной без халата. Слишком жарко. Лиля одобрила:
- Молодец! Я сейчас тоже такая же выйду. Садись на банкетку.
Она пошла принять душ, а Семен присел. Коньяк охлаждался в холодильнике, на столе были аккуратно нарезанные, на тарелках, пластинки лимона, виноград, конфеты, тонкие ломтики осетрины, хлеб. Семен томился ожиданием. Лиля вышла голая, в волосах на голове и в короткой стрижке на лобке блестели брызги воды. Мужчина потянулся к девушке, но она шутливо шлепнула его по руке:
- А цветочки полить?
Цветы, по мнению Семена, пришлось поливать долго и нудно. Наконец, дело было сделано.  «Делу – время, а потехе – час»! Настал час потехи. Лиля расселась в кресле, широко раздвинув бедра:
- Нравлюсь я тебе?
- Да.
- Тогда поработай язычком. Брось подушку на пол под коленки, чтобы не больно было.
«Она удивительно уверенно себя ведет. Конечно, это квартира ее деда, а не чужая. Но так предлагать свое тело для ласк – это удел опытных женщин». Семен подумал это, потом взял подушку, бросил на пол, встал на колени и прильнул к лону девушки. Все происходящее напоминало ему какой-нибудь порно – фильм. «Das Ist Fantastisch»! Тем более что Лиля картинно откинула голову на спинку кресла и застонала. Потом перешли на кровать в позу 69. Затем Лиля скакала верхом, как заправская наездница. Перерывы с закуской и перекуром проводили, сидя за столом голяком, только протирали полотенцем «соки». Следующий день был субботним. Из постели вылезали только для того, чтобы сходить в магазин, приготовить еду, поесть и, как принято говорить в армии, «покурить и оправиться». Семену стало окончательно ясно, что Лиля часто занималась сексом, потому она такая опытная в этом деле. Она с удовольствием делала мужчине минет и, по- деловому, предложила заняться анальным сексом, если ему хочется. Только достала откуда – то лубрикант  и попросила смазать, где надо.
В воскресенье больше времени уделили общению. У деда Лили была гитара, а Семен иногда играл дома  для своего удовольствия. Друзья, знавшие, что он умеет играть, часто в компаниях просили его попеть. И тут, с Лилей, Семен отвел душу. Почему-то больше всего он пел песни на стихи Есенина: «Не жалею, не зову, на плачу», «Милая, мне скоро будет тридцать», «В том краю, где желтая крапива», «Отговорила роща золотая», «Клен ты мой опавший». Лилька расшалилась, когда Семен исполнял «Клен…», при слове «опавший» она коснулась пальчиком его опавшего… Семен немного рассердился, так как очень любил стихи Есенина, и не любил, когда все к х… сводят. Он отложил гитару и сказал:
- Слушай, это же великие  стихи великого поэта. Я люблю декламировать. Есть такая слабость.
    «Ты меня не любишь, не жалеешь,
    Разве я немного не красив?
    Не смотря в лицо, от страсти млеешь,
    Мне на плечи руки опустив.
   
Молодая, с чувственным оскалом,
    Я с тобой не нежен и не груб.
    Расскажи мне, скольких ты ласкала?
    Сколько рук ты помнишь? Сколько губ»?
    Лилька вдруг вспыхнула и крикнула:
- Прекрати!
- Почему?
- Это ты нарочно?! Меня имеешь в виду?
- Нет, что ты. Стихи ведь хорошие. А любовь часто бывает безответной. И нечасто люди находят друг друга навсегда. Иногда пути их расходятся. Вот послушай:
    «Знаю я — они прошли, как тени,
    Не коснувшись твоего огня,
    Многим ты садилась на колени,
    А теперь сидишь вот у меня.

Пусть твои полузакрыты очи
И ты думаешь о ком-нибудь другом,
Я ведь сам люблю тебя не очень,
Утопая в дальнем дорогом».
- Ах, вот, значит, как! Любишь не очень! Думаешь о другой!
- О чем ты?! Ведь это стихи. Необязательно, когда читаешь стихи, пытаться привязать их к данному месту и времени. Просто хорошие стихи. Но очень горькие и грустные.
Что-то разладилось с этих выходных между Лилькой и Семеном. Они еще встречались некоторое время, ходили в кино, на дискотеку, гуляли, даже занимались сексом, но прежней тяги между ними не было. Потом в бухгалтерию пришел новый заместитель Главного бухгалтера. Лилю отправили на стажировку к нему. Она, казалось, поставила себе задачу: объять необъятное, освоить все профессии в офисе. Лиля вскоре ушла к бухгалтеру. Во всех смыслах, ушла. Как подумалось Семену, как к более перспективной партии для себя. Если быть откровенным с самим собой, решил Семен, все равно бы в будущем у него с Лилей ничего не получилось. Слишком разные характеры. Ему бы, наверно, было хорошо с ней. Но ей с ним – вряд ли. Ну и пусть…

«Этот пыл не называй судьбою,
Легкодумна вспыльчивая связь,—
Как случайно встретился с тобою,
Улыбнусь, спокойно разойдясь.

Да и ты пойдешь своей дорогой
Распылять безрадостные дни,
Только нецелованных не трогай,
Только негоревших не мани.

И когда с другим по переулку
Ты пойдешь, болтая про любовь,
Может быть, я выйду на прогулку,
И с тобою встретимся мы вновь.

Отвернув к другому ближе плечи
И немного наклонившись вниз,
Ты мне скажешь тихо: «Добрый вечер...»
Я отвечу: «Добрый вечер, miss».

И ничто души не потревожит,
И ничто ее не бросит в дрожь,—
Кто любил, уж тот любить не может,
Кто сгорел, того не подожжешь».

4 декабря 1925
Сергей Есенин. Сочинения.
Москва: Книжная палата, 2000.