В ту ночь я был назначен дежурным воспитателем школы-интерната. В мои обязанности входило дежурить в коридоре, пока дети спят и, в случае возникновения ЧП, сообщать об этом соответственно в 01; 02; 03 и, безусловно, непосредственно директору школы. Уже полчаса как прозвенел звонок на ночлег и вроде бы все дети должны были находится в кроватках и спать. Однако в комнате 33 всё ещё почему-то горел свет. Я подошел поближе и решил узнать, в чём тут дело.

Вдруг дверь комнаты сама открылась и из неё вышли её обитатели - неразлучные подруги - Катя Иванова и Настья Яковлева. Обоим девочкам было по 13 лет и практически с первого класса они жили вместе и очень сильно дружили, за что получили от других детей прозвище "лесбиянки". Катя было светло, а Настья - темноволосая, но в остальном они были ужасно похожи друг на друга и даже одеваться старались одинаково. Мальчики подшучивали, что у них даже цикл месячных совпадает, не знаю, так ли это было на самом деле. "Девочки, вы куда идёте?Спать пора!", я их строго спросил. "Нам надо в туалет!", ответила Настья, а Катя лишь покраснела, опустила голову и ничего не сказала. "Ну, идите, раз надо!". Девочки в ночных сорочках затопали по коридору, я их проводил до дверей туалета.
Прошло уже минут 10, но подруги всё не возвращались назад. Нам, воспитателям, было указано без экстренной необходимости не заходить в туалет для детей противоположного пола и до сех пор я этому указанию следовал безукоризненно. Однако на сей раз я всё-таки решился нарушить это неписанное правило. "Будь, что будет!", я решил, открывая дверь туалета, "в случае чего, скажу, что опасался, не стало ли у которой их девочек плохо, раз они так долго не выходят". Увиденное внутри помещения меня застало врасплох. Катя было задравши вверх сорочку, нагнувшись вперёд и упёршись руками в раковину. Настья тем временем было левой рукой раздвинувши ягодицы подруги, а указательный палец правой руки ло упора засунувши в её сраку и усердно ковырялась там. "Так, значит, вы и вправду лесбиянки, не даром вас дети так дразнят", я сказал, немного пришевши в себя от увиденного. "Иван Иванович,это не то, что вы думаете!", начала мне объяснять Настья, "просто у Кати возник запор и я стараюсь ей помочь. У неё там такая твердая пробка стоит в дырке, её надо вытащить, и тогда она сможет прокакатся!". "Ах, вот в чём дело!", я свистнул сквозь зубы. "Похвально, что помогаешь подруге, однако так просто такие вещи не делаются! Пойдём со мной в медкабинет, там для этого есть специальное оборудование". Настья выволокла палец из попы подруги, Катя опустила сорочку и девочки поплелись за мной. Я открыл ключом дверь помещения, завёл туда подружек и опять закрыл их изнутри. "Ну, Катя",я сказал, указывая рукой на кушетку, "ложись здесь на спину и раздвинь ножки, буду твою попочку смотреть!". "Ой, Иван Иванович, мне ужасно неловко", краснея как рак, девушка ответила. "Не балуйся!", я сталался быть строгим, "тебя нужно лечить, а в таких случаях не место стеснительностьям. Быстро делай, что я сказал!". Катя обреченно легла на кушетку, задрала опять сорочку вверх, согнула ноги в коленах и раздвинула их по сторонам. Я увидел светлый, пушистый холмик, половую щель среди него и красненькую дырочку, из которой в последнее время "ничего не выходило". Член мой сразу поднялся, стал твёрдым как камень и почти вырвался из брюк. Я отвернулся, сделал глубокий вдох, выбрал из шкафчика коробку с надписью "Вазелин", намазал им указательный палец правой руки и нагнулся над Катей. "Катенька, потужишь немного!", я сказал и краишком пальца дотронулся до сраки девушки. Она стиснула мышцы, дырочка раскрылась и почти сама засосала мой палец во внутри себя. Я ввёл его до упорв в задний проход девушки. Вскоре я действительно нащупал твёрдый каловый камень, который как пробка загромоздил прямую кишку Кати. "Да, Настья, ты была права!", сказал девушке, которая стояла рядом со мной и внимательно наблюдала за манипуляциями, которые я проводил с её подругой, "у Кати возник сильный запор, но счас мы с ним справимся". Я открыл шкафчик медприборов, выбрал оттуда пинцету, обильно намазал её "пальцы" вазелином и затем погрузил их в анус девушки. Со второй попытки мне удалось зацепить каловый камень и я начал извлекать его нуружу. "Ой, больно!", Катя застонало. "Потерпи, Катенька, немножко, счас это закончится!", я её успокаивал, одновременно таща "пробку" к свету. Я дотянул её до самого конца прямой кишки, но с волочением вон возникли проблемы, ибо диаметр калового камня заметно превышал величину дырочки Кати. "Тужись, Катя, тужись изо всех сил!", я приказал девушке, одновременно таща "пробку" клыками пинцеты. Спустя где-то полминуты наши отчаянные попытки закончились успехом и я наконец-то вытащил наружу каловый камень, по своей форме напоминающий новейшей модели мобильник. Предмет излагал ужасную вонь и я тут-же бросил его в унитаз, находящейся в медкабинете, и спустил воду. "Вы, Иван Иванович, молодец!", сказала Настья, "может вы раньше работали врачом?". "Нет, Настенька, просто я человек с большим жизненным опытом и знаю, что и как надо делать", я ответил, "ну, а теперь давай будем приготавливать для Кати клизму". "Не надо клизму!", запротестовала Катя, "вы пробку у меня вытащили, спасибо, сейчас я сама покакаю!". "Ну чтож, давай, пробуй!", я усмехнулся, "унитаз ведь стоит рядом". Катя вскочило на ноги, села на рядом стоящий унитаз и начала усиленно тужится. Но, кроме пару негромких пук, ей больше ничего выдовить не удавалось, как бы отчаянно она не старалась. "Ладно, хватит, Катенька, не мучайся больше", я ей сказал, "счас тебе сделаем клизмочку и прокакаешся без проблем. Ложись опять на кушетку, повернись на левый бочок и притяни ножки к животику!". К моему удивлению, девушка больше не стала возражать, а послушно легла в указанном мною положение. "Умница!", я её похвалил, затем выбрал из шкафа кружку Эсмарха и велел Настье прополоскать её водой. Сам же стал приготавливать раствор для клизмы - литр тёплой воды размешал с 50 г вазелиногого масла и столовой ложкой соли. Настья изумленно наблюдала за моими манипуляциями. Как мне показалось, она раньше никогда не видела приготовление клизмы. "Вот так это делается, Настенька!", я ей сказал, "учись, потом в жизни пригодится". Мы залили раствор в кружку Эсмарха, выпустили воздух из шланга, намазали наконечник клизмы вазелином и подошли к Кате. Я приказал Насте взять кружку обоими руками, поднять её себе до подбородка и так держать, пока я не скажу опустить ниже, а сам левой рукой слегка раздвинул ягодицы Кати, а правой рукой ввёл наконечник ей в сраку. Затем я открыл кран на шланге и жидкость из кружки стало по шлангу поступать в кишечник девушки. "Ну, вот, Катенька, счас водичка размоет твои кишечки и ты сможешь прокакаться. Признайся, сколько дней ты уже не какала?", я спросил девушку. "С позавчерашнего утра!", она смущенно призналась. "Ну вот, видишь, Катенька", я упрекнул, "почему ты раньше об этом ничего не сказала? Тебя надо было проклизмовать уже вчера вечером!". "Мне было стыдно говорить об этом", ответила девушка, "к тому же, я очень боюсь клизмы". "Когда речь идёт о здоровье, не место стыдливости", я строго поучил, "а, что касается клизмы, так в 13-летнем возрасте уже давно пора перестать её боятся. У моей внучке 5 лет и, когда у неё не получается покакать, она сама просит: "Дедушка, сделай мне "кизму"!". И, когда я подхожу к ней с наполненной "грушей" в руке, она сама трусики спускает, ложится на левый бочок, притягивает ножки к животику и даже попочку свою правой рукой раскрывает, чтобы мне легче былобы засунуть наконечник ей в сракочку". "Не может быть!", возразила Настья, "у моей сестры тоже 5 лет, так это целая проблема ей клизму поставить. Она ревёт как ненормальная и жутко сопротивляется. Иногда мы с мамой даже не можем с ней справится и приходится звать на помощь соседку". "Дети разные бывают, в первую очередь это зависит от их воспитания", я ответил.
Так болтая, прошло пару минут, и где-то половина содержания кружки уже оказалось в Катином животе. Вдруг клизмоваемая девушка застонала: "Ой, мне больно! Может хватит делать клизму?". "Ну что-ты, Катенька, процедура ещё только-что началась. Делай глубокие вдохи через рот и боль скоро прекратится!", я начал её успокаивать, затем шепнул в ухо Настье: "Опусти кружку ниже, на уровне грудей!". Настья выполнила приказ, Катя начала усиленно дышать через рот и спустя несколько секунд ей полегчало. Я велел Насте поднять клизму на прежнюю высоту. "При тяжелом запоре во время постановки клизмы часто возникают болевые ощущения", я начал объяснять. "Причина здесь в том, что вода иногда не может сразу размыть твёрдые каловые массы, застрявшие в кишках, и, соответственно, раздувает живот, ибо не проходит в глубину кишечного тракта. А при усиленном дыхание через рот диаметр кишек расширяется и воде становится легче пробиваться вперёд. Вот, почему Кате полегчало! Но если ей клизму делали бы уже вчера, а не сегодня, тогда запор не былбы таким сильным и вода в кишечник вошла бы легче и быстрей!". "Иван Иванович, а много воды ещё в кружке?", вдруг спросила меня Катя. "Ну, я думаю, уже меньше половины", я ответил, взглянув на кружку. "Где-то через минуту или две клизма тебе будет сделана!". "Ой, так долго ещё терпеть!". "Ничего не поделаешь, что надо, то надо! Ежедневно в мире тысячи таких девушек как ты получают клизму и ничего, все выдерживают, никто от этого не умирает. Гораздо хуже, если постановку клизмы откладывают до тех пор, когда обычная очистительная клизма уже не помогает и приходится делать сифонную клизму или даже операцию". "Да, я знаю, бывает такое", согласилась Настья, "мне бабушка рассказывала, что у них на селе был случай, когда одна женщина никак не могла покакать, местные врачи ей делали несколько клизм подряд, но все безрезультатно. Тогда её на скорой помощи отвезли в городскую больницу и делали операцию". "Возможно, у неё был заворот кишек", я рассуждал, "в таких случаях действительно спасти человека может только хирург. А провоцируют заворот как раз хронические запоры". "Ой, надеюсь мне не надо будет операцию?", испугавшись, застонала Катя. "Я тоже надеюсь, что нет. Хотя, если ты прождала бы ещё пару дней, то наверное ничего другого уже не остовалось бы", я ответил.
Где-то полминута прошла в молчание, затем я заметил, что кружка опустошилась, закрыл кран, осторожно выволок наконечник клизмы из Катиной сраки, стиснул сместе ягодицы девушки, а Насте приказал отнести прибор к раковине и вымыть его. "Иван Иванович, мне очень хочется какать, отпустите меня на горшок!", захныкала Катя. "Ну нет, Катенька, 5 минут как минимум надо потерпеть. Иначе может случится так, что выйдет лишь вода без каки - как у той женщины, про которую рассказывала Настья, и тогда клизму придется повторять, а ты ведь этого не хочешь?". "Упаси Бог!", воскликнула девушка, "ещё одну клизму я просто не вынесу!". "Ну, тогда лежи спокойно и дыши глубоко через рот! А я буду держать твои ягодицы, чтобы ты случайно не обкакалась бы раньше времени". Катя послушно задышала ртом. Через пару минут Настья мне доложила, что клизма вымыта. "Похвально!", я ответил, "а теперь заного наполни её тем-же раствором". "Мы будем делать Кате ещё одну клизму?", Настья спросила. "Нет, вторая клизма будет для тебя, Настенька!"."Но, Иван Иванович, зачем мне нужна клизма? Разве я вам говорила, что у меня запор?", недоумевала девушка. "Конечно, запор, я это по твоим глазам вижу", я нагло блефовал, "ты ведь тоже сегодня не какала, не так ли?". "Она не какала ни вчера, ни сегодня, я это точно знаю", в наш разговор вдруг вмешалась Катя. "Ну, Катя, ты предательница, зачем это надо было говорить?", упрекнула её Настья. "А что, я от тебя получила клизму, а ты хочешь от неё улезнуть?", ехидно ответила Катя. "Хватит ссорится, девушки!", я перебил их, "иди, Настья, наполняй себе клизму, ты знаешь теперь, как это делается. А ты, Катя, после того, как покакаешь, будешь помогать мне клизмовать Настью, ладно?". "Ладно, но отпустите меня быстрее на горшок!", согласилась Катя. "Вот, погоди ещё пару минут, пока Настья приготовит себе клизму, тогда я тебя отпущу", я ответил. Настья стала дрожащими руками наполнять водой кружку Эсмарха, я пристально наблюдал за ней. "Не забудь, Настенька, добавить в воду соль и вазелиновое масло!", я её напомнил. "Не забуду!", девушка пробормотало в ответ. Здорово размешав ложкой жидкость в кружке, Настья повесила её на крючке, вкрученном в стенку помещения. "Правильно, пусть пока повисит там!", я одобрил её действия, "а сама иди сюда, помоги подняться Кати на ноги!". Настья подошла к кушетке, на которой лежала её подруга, протянула ей руку, та ухватилась за неё и вскочило на ноги. Я продолжал держать сжатыми ягодицы девушки, ни на секунду их не отпуская. Мы вместе с Катей галопом пробежали несколько шагов до унитаза и только здесь я наконец оторвал свои руки от Катиной попы. Девушка грохнулась на горшок. Сначало из неё вылилось часть впущенной воды, затем стали выходить какашки. Они были такие большие и твёрдые, что загромоздили задний проход. "Иван Иваныч, меня застопорило!", захныкала девушка. "Тужся, Катенька, счас всё выйдет!", я ей ответил. "Нет, я боюсь, что мне будет больно!", ученица стонала. "Дай руку!", я ухватился за правую ладонь Кати. "Теперь делай глубокий вдох и затем стисни мышцы ануса изо всех сил!", я приказал. Девушка послушалась. Раздался звук, похожий на пушечный выстрел, и через пару секунд твёрдые какашки залпом вывалились из кишечника девушки. Катя, судя по выражению её лица, почувствовала огромное облегчение. Комнату наполнил сильный, вонючий запах, характерный старому, залежавшемуся калу. Я спустил воду в бочке, а Настья спросила: "Ван Ваныч, можно открыть окно?". "Конечно, можно", я ответил, "а ты, Катенька, продолжай тужится, выжми всю каку до конца, ничего не оставляй в животе, иначе у тебя снова возникнет запор!"."Да, не беспокойтесь, Ван Ваныч, я всё выкакаю!", девочка ответила. Она просидела на горшке примерно 15 минут, время от времени попукивая и выталкивая из себя остатки клизменной жидкости и размягченного кала. Наконец кишечник девушки окончательно опустошился. Катя встала с унитаза, долго и тщательно подмывала свою промежность и задний проход водой из под крана, напоследок вытерла всё туалетной бумагой и опустила сорочку вниз. Мы с Натей внимательно наблюдали за её действиями.
"Ну, а теперь, Настья, твоя очередь подставлять попу для клизмы!". "Ван Ванич, а может всё-таки не надо?". "Надо, Настенька, обязательно надо! Подыми сорочку вверх...так, хорошо, теперь ложись на спину и раздвинь ножки по сторонам!". "Ван Ванич, вы хотите мне палец в сраку засовывать? Не надо, Катя уже проверяла, у меня там пробки нет. Давайте лучше тогда сразу ставьте клизму!". "Не учи ученого!", я сердито возразил, "я лучше знаю, как с тобой надо поступать! Ложись на спину и разведи ноги, тебе сказано!". Настья нехотя выполнила приказ. Промежность её было очень похожа на Катину, только волосики были черного цвета и, следовательно, сквозь них хуже просматривалась половая щель девушки. Я почувствовал, как мой член снова заволновался и пытается вырваться из брюк. "Спокойно, Ваня, спокойно!", я мысленно себя тешил и сделал глубокий вдох. Затем я опять намазал палец правой руки вазелином и приложил его к анальному отверстию девочки. "Ну, Настенька, сделай небольшую пукочку!", я сказал ученице. Та стиснула мышцы заднего прохода, дырочка раскрылась и я спеша засунул туда свой указательный палец. "Ой!", застонала Настья, "мне больно, Ван Ванич!". "От чего же, Настенька?", я изумленно спросил, "ах да, кажется понял, у тебя тут трещина в прямой кишке. Видно, возникла из-за того, что у тебя часто бывают запоры и ты сильно тужишся, чтобы выжать каку, не так ли?". "Наверное, так!", покраснев согласилась девушка. "Ну чтож, придется тебе пару недель ежедневно поделать клизмочки с вазелиновым маслом. Не бойся", я начал успокаивать девушку, увидев ужас в её глазах, "это будут небольшие клизмы, объемом где-то 200-300 мл каждая". Настья на это ничего не ответила, лишь тяжело вздохнула. "Катя, неси сюда клизму!", я приказал, "пробку у Насти я не обнаружил, видно запор у неё где-то глубже в толстой кишке. Ничего, счас мы всё размоем и прочистим!". "Ван Ванич, мне поворачиваться на бок?", Настья спросила. "Да незачем, Настенька, клизму можно делать и в таком положение, как ты лежишь сейчас", я ответил.
"А почему вы мне велели ложится на бок?", недоумевала Катя, уже принесшая наполненную кружку Эсмарха. "Видишь ли...", я слегка опешил, потом продолжил, "я не знал, насколь у тебя тяжелый запор. Как оказалось, тебе было трудно покакать даже после клизмы, так?". "Так!", девочка согласилась. "Ну вот, боюсь, что у Насти положение не менее тяжелое. Поэтому я буду во время клизмы массировать ей живот, чтобы засохший кал быстрее растворилсябы в воде. А это нельзя будет сделать, если она будет лежать на боку, с притянутыми к животу ногами, ясно?". "Ясно!", хором ответили обе девушки. Я взял в правую руку шланг, обильно намазал вазелином наконечник клизмы, левой рукой раздвинул и так уже приоткрытые ягодицы Настьи, а правой рукой быстро ввёл наконечник в Настину сраку. Девочка опять застонала. "Ничего, Настенька, самое неприятное уже позади", я тешил её и открыл кран на шланге. Катя подняла кружку вверх и вода стремительно заурчало по шлангу, поступая из резиновой емкости в кишечник девушки. "Вот так, счас сделаем Настеньке клизмочку и она прокакается", я приговаривал, попутно массируя живот девушки по часовой стрелке. Вскоре я почувствовал, как Настины кишки начинают наполнятся водой и животик понемного вздувается. "Дыши глубоко через рот, Настенька!", я ей сказал, "помнишь, как Катя только-что это делала?". "Помню!", ответила Настья и послушно задышала ртом. В кишках у девушки что-то булькнуло и животик снова уменьшился в размерах. "По-моему, у тебя прорвало каловый ступор", я констатировал, "сейчас вода в кишечник войдет быстрее и легче!". "Ван Ванич, а много ещё воды в кружке?", заинтересовалась Настья. "Не знаю", я ответил, "кружку ведь держит Катя". "Больше половины", послышался Катин голос. "Ой, как много!". "Да перестаньте вы оба строить из себя малышек!", я рассердился, "сначала одна стонала, что слишком много воды вводится, потом другая. Думай лучше о том, что с каждой порцией введенной воды размывается твёрдый кал и твои кишки очищаются от нечисти. Говори себе так: "Милая клизмочка, заходи мне глубже в кишечки, вымой все какашки, чтобы я потом могла бы быстро и безболезненно высраться!" Понятно?". Настья ничего не ответила, а Катя засмеялась и подняла кружку ещё на несколько сантиметров выше. Я продолжал усиленно массировать Настин живот.
Кружка Эсмарха стремительно уменьшалась в размерах, зато живот клизмуемой девушки опять начал вздуваться и увеличиваться. "Ради Бога, прекратите клизму!", завыла бедная Настья, "а то у меня сейчас живот лопнет!". "Не лопнет!", в ответ вдруг отрезала Катя, "я выдержала и всё было нормально. Конечно, во время клизмы ощущения весьма неприятные, зато потом какое облегчение наступает, когда наконец можешь выкакать вон из живота всю эту гадость. Поверь мне, подруга, я тебе говорю из собственного опыта". "Да, умница Катя, слушайся её, Настья, всё так оно и есть", я подтвердил. Ещё где-то полминута прошла в молчание, слышны были лишь вдохи и стоны Насти, а также урчание воды, текущей по шлангу в кишечник девочки. Вдруг последний звук прекратился. Катя заглянула в резиновый прибор и сказала: "Ван Ванич, кружка пустая!". "Ну, вот и всё, Настенька, а ты, дурочка, боялась Бог знает чего", я сказал, закрыл кран на шланге и выволок наконечник из анального отверстия девушки, затем тут же обоими руками стиснул её ягодицы. "Катенька, неси мыть клизму! А Настенька пока у нас полежит 5 минут, подышет ещё ротиком, а затем пойдет на горшок!", я распоряжался. "Ван Ванич, а может двух минут хватит?", Настья захныкала. "Торг здесь неуместен!", я сторого отрезал в ответ.
Настья больше ничего не говорила, лишь плакала, и слёзы тонким ручейком лились по её щекам. Мне в глубине души девушку было жалко, но я понимал, что лучше этого не показывать и быть строгим до конца, ибо иначе клизма может не дать желаемого результата. Через 3,5 минуты вернулась Катя и сказала, что кружка Эсмарха вымыта. "Молодец!", я ответил, "а теперь, пожалуйста, осторожно помассируй Катин живот, так, как я только что это делал". Катя нагнулась над подругой и начала правой рукой массировать её животик, время от времени дотрагиваясь до покрытого тёмными волосиками лобка. Я увидел, что клитор Насти набух и здорово увеличился в размерах. "Видно, она получает от этого сексуальное удовольствие", я подумал. Так незаметно прошла ещё минута и я сказал: "Хватит массажа, бери Настью за руку и веди её до горшка!". Девушка медленно встала с кушетки, выпрямилась во весь рост и вдруг, вырвавшись из моих рук, которые всё ещё держали сжатыми её ягодицы, пулей помчалась на унитаз. Как только её задница коснулась краев горшка, водопадная струя с оглушительным рёвом вылилось из Настиной сраки. Вместе с водой вышло огромное количество газов, накопившийся в кишечнике девушки. Я открыл окно на всю ширину, но жуткий, противный запах почти не уменьшился. Настья тем временем начала выжимать твёрдые испражнения и, как я предполагал, испытывала при этои весьма большие трудности даже после проведения клизмы. "Никогда больше не буду есть рис", она клялась в перерывах между выдавлений очередной порции твердого кала, "и круто вареные яйца - тоже". "Да, с твоей склонностью к запорам действительно лучше избегать такой пищи", я согласился. Наконец-таки затвердевшая кака кончилась, стал выходить более мягкий кал, справится с которым Настеньке уже было значительно легче. В общей сложности девушка просидела на горшке не менее 20 минут, её ноги уже замертвели и не хотели её слушаться, когда она наконец-то встала с унитаза. Потом она с помощью Кати ещё долго обмывала и вытерала свою попу и промежность. Напоследок девушки привели себя в порядок и решили отправится назад в спальню. Я открыл дверь мед кабинета, вывел девушек, и снова закрыл её с наружи. "Ой, Ван Ваныч, как мне полегчало! Большое спасибо вам за сделанную клизму!", Настья сказала в коридоре. "И от меня тоже - огромное спасибо!", добавила Катя. "Ну, что вы, девушки, не за что!", я смущенно ответил и отправил своих измученных учениц спать, а сам продолжил ночное дежурство. На следующий день я начал лечить Настину трещину в сраке - но это уже материал для другого рассказа.

Автор: ivan ivanov   Этот адрес электронной почты защищен от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.